Выстрел первый.
Глава 1.
Котенок, солнышко и чудище в капюшоне.

На лице Лехи явно читалось удивление вперемешку с раздражением. Я влетел в квартиру, отодвинув ее хозяина в сторонку, и прямым ходом направил свои босые стопы на кухню, где у него в ящике стола хранилось успокоительное и мятные сигареты, то есть именно то, что мне нужно. Однако не успел я добраться до стола, как меня чуть не обнял дедушка кандратий. Нет, два удара за день - это реально слишком.
- Ян, знакомься, это Женька, - насмешливо сказал Леха, однако я его не услышал.
- Котенок? - глаз задергался, видимо количество потраченных за день нервных клеток достигло своего максимального значения.
- Солнышко? - смотря на меня большими круглыми глазами, осведомился старый знакомый.
- Чего? - не врубился Леха.
Я бессильно открыл рот, качнул головой, пытаясь хоть слово из себя выдавить, однако слова что-то предательски не выдавливались.
- Вы знакомы? - спросил Леха.
- Да, - ответил за меня Ян. - С детства. Он меня еще маленького нянчил. Его мама звала меня Котенком, а моя мачеха его - Солнышком. Вот и повелось.
- Что ты тут делаешь? - удивленно спросил я.
Кажется, я охрип от волнения, ибо голос из горла вылетал шершавый, тихий и сиплый. Не хорошо. Нужна валериана, валидол, сигарета и снотворное. Дрожащими руками открыл ящик с лекарствами, распечатал пачку сигарет и, прикурив от горящей конфорки, и с удовольствием затянулся.
- Женя, - подергал его за рукав Ян. - Я тут живу. Леша - мой опекун. Только не волнуйся. Что случилось?
- Да пиздец что, - выругался я. - Полный и бесповоротный. Снайпер. Не понимаю, почему эта сука меня не тронула.
- Слушай, не мельтеши, - Леха нажал мне на плечи, заставляя сесть на услужливо пододвинутый Яном стул. - Давай все по порядку.
Кое как собравшись и дымя как паровоз я поведал им свою историю. Парни слушали, кивали, вздыхали. Когда я закончил, Ян протянул мне стакан воды, который я с удовольствием осушил.
- Нужно позвонить в полицию, - сказал Леха. - А еще всем компаньонам твоего отца.
- Да осталось то всего две семьи, - вздохнул я. – Недавно же похороны родителей Яна были. Я на них пришел, думал, Ян там будет.
- Я его не отпустил, - уверенно сказал Леха. - Но это долгая история. Кто же остался.
- Семья Лисичко и Черневых, - сказал я. - Ты знаком с Юрой Черневым? А с Кирилом Лисичко?
- Впервые слышу, - пожал плечами Леха. - И еще друг называется!
- Извини, я их сам давно не видел, - развел я руками. - У нас отцы с Кириллом вместе работали, а мать Юрки рекламу для фирмы отца делала. Мы втроем в интернате куковали, знаешь же.
- Вот он как, - сказал Леха. - От меня звонить будешь?
- Да, - кивнул я. - Домой... Я зайти боюсь.
- Послушай, солнышко, - подал голос Ян. - А может снайпер этот и моих родителей застрелил?
Мы с Лехой на месте подпрыгнули. И правда - семьями же дружили, отцы вместе работали, много общего.
- Сто процентов кто-то на нас зуб имел, - сказал я. - Тогда и родители Юрки с Кириллом тоже под прицелом. Нужно с ними как можно скорее связаться.
- Сначала в полицию звони, - осадил меня Леха. - Они может по горячим следам снайпера разыщут. Я позвоню, а ты беги к дому, жди.
- Скажи им фамилию погибших, и они примчаться как миленькие, - бросил я напоследок. - Оставляю все на тебя.
- Обуйся, олух, - схватил меня уже в дверях за шкирку Леха.
Я с досадой надулся. Леха всегда был высоким, чего обо мне не скажешь. Ну, ничего, я... ну не знаю. Мне уже 18, а до скольки там лет человеческое тело растет? Черт. Короче я еще выросту и всем надаю по шее.
Смиренно надев Лехины шлепки сорокового размера, которые на моих миниатюрных ногах размера тридцать шестого просто предательски болтались, я пулей вылетел из дома друга и, скатившись по лестнице, вылетел из подъезда. Я помчался к дому так быстро, как только мог. Навстречу мне попался парень в капюшоне и с футляром от гитары. Когда я понял, кто это был, оказалось уже поздно. Незнакомец исчез, как в воду канул.
Я буквально заставил полицию прочесать район, но это ничего не дало. Снайпер уже скрылся где-то. Одно стало ясно - он наглец, каких мало. Показался мне, оставил в живых. Наверное, он еще за мной придет. Оставил, чтобы помучить. Ну, ничего, черт тебя дери! Я еще доберусь до тебя и сдеру шкуру. Уж будь уверен!

Глава 3. Ж+К=???
Стоило мне опустить голову на подушку, как сразу нахлынула тоска и я опять тихо, пытаясь скрыть все звуки в глубинах подушки, заплакал. Стало обидно, что все люди радуются смерти чертовых родственников, что делают ставки, когда же убьют родителей Кирилла и Юрки, и спорят, не я ли сам застрелил своих родных. Ненавижу этих лицемеров. Так обидно. И маму... Жалко...
— Мама, — тихо прошептал я.
— Извини, можно войду? — в дверь поручали и я услышал голос Кирилла.
— Войди, — сказал я, оставаясь лежать.
Перед Кириллом можно было показать свою слабость. Думаю ему я доверял как Лехе, если не больше.
— Извини, — он вошел и, закрыв дверь, прислонился к ней спиной.
— Почему извиняешся? — спросил я.
— За все, — сказал он. — За то, что так долго не появлялся, за то, что пришел не вовремя.
— Это я во всем виноват, — буркнул я. — Это я должен просить у тебя прощения. То, что я тогда сделал...
— Забудь, — буркнул он. — Это... Мне было очень хорошо с тобой... Тогда... Я почувствовал себя человеком. Я просто не хотел навязываться. В нормальной жизни ведь... Тебя не интересуют... Парни...
— У тебя есть девушка? — спросил я, вытирая лицо и садясь на кровати.
— Нет, — буркнул он. — А у тебя?
— Тоже никого, — вздохнул я, опускаясь обратно на подушку и закрывая глаза. — И не нужно.
— А я? — я слышу его шаги, он садится на край кровати. — Я нужен?
Из под рыжей челки смотрю на него. Такой неказистый парень. Почти горбатый, выше меня чуть ли не на голову. Но... Такой знакомый и приятный. Он...
— Ты все еще увлекаешься пейнтболом? — спрашиваю я, потому что не знаю ответа на его вопрос.
Он печально смотрит на меня. Каштановые волосы собраны в хвостик. Я знаю, они у него жесткие как солома, как конская грива. Худощавый такой. Сидит передо мной все в той же рубашке и черных брюках.
— Расстегни рубашку, — говорю я твердо!
Он вздрагивает. Этот приказной тон... Он сейчас не может меня ослушаться. Он слабый. А я сильный. Морально. Физически он гораздо сильнее. Дрожащими руками он расстегивает пуговки на дорогой рубашке. Я приподнимаюсь и, ловко отведя его руки в сторону, расстегиваю рубашку сам. Нагло спускаю одежду с плеч до локтей. Он краснеет.
— Ты красивый, — улыбаюсь ему я. — Только держи спину ровно и обреж уже этот дурацкий хвостик.
Он кивает, пытается распрямить спину. Я обнимаю его за шею и распускаю его волосы.
— Повернись ко мне спиной, — капризно требую я.
Он подчиняется. Я обхватываю его за плечи и, давя коленом на позвоночник, заставляю выпрямиться. У него хрустят кости. Всегда знал, как ему тяжело. Вот такая поправка осанки для него как бальзам на душу, о чем свидетельствует его вздох облегчения.
— Может и хвост обрезать поможешь? — предлогает он.
— Нет, с этим в салон красоты, — улыбаюсь я, теребя каштановые пряди. — Пока оставим,— руки скользят по его лицу, шее. Ему приятно. В лагере нас редко оставляли одних, наверное именно поэтому между нами пока ничего серьезного не было.
— Хочешь немного тебя развлеку? — шепчу я ему на ухо. — Только обещай что не уйдешь. Пожалуйста, поспи рядом. Я редко у кого-то что то прошу. Обещаешь?
— Да, — кивает он.
Понимает. И что это со мной сегодня? Раньше я... Все было по другому. Я творил с ним всякие мелкие пошлости, но больше чтобы посмеяться или поддержать его. Я делал это из благодарности. А теперь получается, что я хочу его до боли, хочу сделать ему приятно просто так. Просто потому что он рядом и я ему доверяю.
Скольжу по его телу руками. Знаю все его слабые места, знаю, как угодить ему, как заставить его жадно глотать воздух ртом от возбуждения. Слегка целую его в шею, прикусываю мочку уха. Он слегка склоняет голову вбок и запрокидывает, открывая шею. Руки сжимают его соски, слегка оттягивая. Он чуть слышно дышит. Часто-часто. Я слышу, как стучит его сердце. Закрываю глаза и ложу подбородок ему на плече, прижимаюсь к нему всем телом и заключаю в кольцо рук.
— Хотел бы я оказаться на твоем месте, — тихо признаюсь ему на ухо. — Я... Боюсь... Вдруг меня убьют, как родителей? Я кажусь себе слабаком. Ничего не могу поделать.
— С чего ты взял, что снайпер вернется за тобой? — спросил он, вздохнув. — Если бы он хотел убить тебя, то сделал бы это сразу.
— Странный этот снайпер, — буркнул я. — Я не могу понять, почему он прицелился и даже держал палец на курке, но так и не выстрелил? Он издевается? Играет? Или у него была причина? Мне все это не дает покоя. А вдруг...
Он не дает закончить, поворачивается, целует. Утопая в поцелуе успеваю забыть, о чем говорил. Он раздевается и, обняв меня, залезает под одеяло. Я просто таю в этих мягких нежных объятиях. Благодаря его теплу засыпаю. Проваливаюсь в свой очередной беспокойный сон.

Выстрел второй. Глава 5. Подробности экспертизы.

Когда я проснулся, Кирилла не было рядом. О том, что он провел рядом со мной эту ночь, свидетельствовала лишь измятая простыня. Я, лежа на животе, опустил руку на пол. Мои пальцы почувствовали что-то холодное. Рука сгребла цепочку и тяжелый кулон. Неужели Кирилл обронил! Я с интересом осмотрел вещицу. Это оказался кулон с фотографией, но он не открывался. Я решил, что сохраню тайну друга, и не буду пытаться узнать, чья фотография внутри.
"Почему он ушел? — подумал я. — Оставил одного. Он же любит меня? Или нет? Я бы хотел, чтобы он меня любил".
Я закрыл глаза и вздохнул. И почему я о нем думаю? Почему расстроился, когда не обнаружил его рядом с собой? Мне всегда казалось, что это всего-навсего глупая игра в любовь, замена. Тогда, в закрытой школе, мы просто хотели как-то заполнить недостаток девушек, зачем же я вчера лез к нему?
"Просто раньше всегда хотелось большего, но нам всегда мешали", — решил я.
Я с горечью закусил губу и разгладил простыню. Нехорошо. Совсем нехорошо!
Спас меня от грустных размышлений телефон. Настойчивое жужжание заставило меня потянуться и, наконец, встать с кровати. Отыскав погребенный под грудой одежды телефон, я взял трубку:
— Алло, — сонно ответил я.
— Извините, что беспокою в столь ранний час, — извинился собеседник. – Я один из тех, кто расследует дело ваших родителей. Пришли результаты.
— Ну, и что же вы узнали? — спросил я, ковыряя пальцем тумбочку.
— Убийца сделал все очень профессионально, — с горечью ответил следователь. — Работа очень чистая. Улик практически нет. Вплоть до того, что он намазал подошвы ботинок укропом, чтобы отбить нюх собаке.
— Ясно, — вздохнул я. — Что-то еще?
— Да, — ответил следователь. — Стреляли из того же оружия, что и в родителей Яна Тихова. Подчерк один и тот же. Думаю, снайпера искать бесполезно. Мы постараемся определить заказчика.
— Хорошо, — зевнул я. — Вам и карты в руки. Только держите меня в курсе дела.
— Хорошо, — вздохнул следователь. — Я понимаю, это всего лишь наши догадки, но создается впечатление, что стрелял в них кто-то, с кем они знакомы. Первые две жертвы даже не сопротивлялись. Ищите убийцу среди знакомых. Либо же, вполне возможно, что снайпер очень похож на кого-то знакомого.
— Спасибо, — ответил я. — Я постараюсь быть настороже. Спасибо вам огромное.
— Да не за что, — засмеялся следователь. — Это моя работа. До связи.
Мы распрощались. Я лег на спину и задумался. Ничего себе — новость! Знакомый? Теперь идея поселить у себя друзей не казалась мне уже такой хорошей. Хотя... Могут ли быть убийцами Юра или Кирилл? Нет! Определенно! Юра убивать может только крыс, которых он до чертиков боится, а Кирилл предпочитает обидчиков расстреливать из пейнтбольного маркера, причем, чаще всего специальными, им же сделанными шариками. Из него снайпер никакой! Хотя, он метко стреляет, но, хорошо его зная, могу с уверенностью сказать, что убить он не мог.
"Значит, убийца кто-то другой, — успокоился я. — Нужно быть очень осторожным. Убийца явно за мной вернется".
С такими невеселыми мыслями я встал и направился на кухню. Там происходило поистине грандиозное зрелище – мои друзья кушали. Если быть точнее, педантичный и придирчивый Юрка гонял мою бедную горничную. Наташа – худенькая бледнолицая девочка с вздернутым любопытным носиком и жиденьким хвостиком выгоревших волос – только то и дело кивала, возмущенно вспыхивала. Когда Юрка отвернулся, она сразу же поспешила смыться, показав ему на прощание язык. Точно нажалуется, когда этого зануды рядом не будет.
— Доброго всем утра, — улыбнулся я, однако улыбка получилась липовая.
— Доброго, — отозвались друзья.
— А вы Кирилла не видели? – зачем-то спросил я. – Он куда-то ушел?
— Я слышал ночью, как дверь хлопнула, — скромно признался Игорь. – Видимо, куда-то ушел.
— Наверное, дома что-то случилось, — забеспокоился я. – Он недалеко живет. Я, пожалуй, схожу… Ничего, если вас оставлю?
Наташка из-за двери посмотрела на меня, как на предателя народа, потерев курносый носик. Ну, ничего, потом я ей премию выдам, и она обо всем забудет. Или там, не знаю, в ресторан свожу. Она давно хотела. А что: я симпатичный, она тоже не крокодилиха. Только вот, не пара мы. Она выше на три сантиметра…
Я собрался, проглотил полстакана вишневого сока и, решившись, все же, пошел к Кириллу домой.

Выстрел второй. Глава 7. Бедный Юрик

Я вернулся домой и застал Игоря и горничную на месте преступления. Пять минут стоял, не в силах шевельнуться от хохота, который еле-еле сдерживал.
Огромная гостиная нашего дома подобного еще не видела. Даже плафоны на люстре, кажется, беззвучно хихикали. На небольшом диванчике в позе трупа лежал великий и ужасный Юрка. Его длинные ноги с лапами сорок первого растоптанного размера живописно висели в воздухе, ибо диванчик был просто не способен их вместить. Над великим занудой XXI века склонились двое злоумышленников и, беззвучно сотрясаясь от смеха, чинили расправу за все причиненные им оскорбления. Эх, как же они быстро спелись! Миловидный Игорь с задатками дамского угодника сразу показался мне человеком веселым и интересным. Этот парнишка со светлыми мягкими волосами и вечно играющей в уголках губ улыбкой явно умел веселиться. А простодушная хулиганка Наташа просто не могла не пойти у него на поводу.
Когда я вошел, эта парочка хулиганов как раз выводила Наташкиной губной помадой на лбу Юрки живописную спираль. На щеках педанта уже красовались усы, а на белой рубашке — несколько следов от губ. Юрий спокойно спал, и просыпаться явно в ближайшие минимум полтора часа не собирался. Знаю я его. Если уж он устал, то спит, как труп. Хотя... Неужели он за ночь не смог выспаться? Ответом на мой вопрос послужила стоящая на отодвинутом к телевизору столике чашка чая, рядом с которой красовался пузырек из темного стекла. Снотворное? Да неужели!? Тут уже без Наташкиной сообразительности не обошлось. Знала же, что мать принимала снотворное, вот и позаимствовала.
— Вы чего творите? — зашептал я Игорю. — Когда он проснется, он вас в бараний рог скрутит!
— Ничего, оно того стоит, — замахал на меня Игорь. — Только тихо, а то он не очень крепко спит.
— Игорь, есть идея! — вдруг меня озарило. — Сейчас приду!
Я, подленько так ухмыляясь, побежал в свою комнату. Вообще, она у меня не очень большая. Много места занимает кровать: почти двуспальная, закрытая коричневым пледом с золотистыми кистями. А что, я люблю спать на просторе! Слева кровать, справа шкаф во всю стену, между ними стол для уроков, а прямо перед дверью так же слева — компьютер. Минимализм! Люблю, когда мало свободного места. Чем больше вещей на квадратный метр, тем удобнее.
Я залез под кровать и извлек оттуда картонную коробку. Прижав ее к себе, я поспешил вниз. Игорь и Наташа, страдая от кризиса идей, смиренно ждали меня, сидя в креслах по обе стороны дивана. К спирали на лбу и усам добавились старательно выведенные черным маркером круги под глазами Юрия. Бедный…
— И что это? — с недоверием посмотрел на меня Игорь.
— Новая разработка папиной фирмы, — усмехнулся я. — Тоник для волос. Всех цветов радуги. Держится две недели. В форме спрея. Удобная штука, я им недавно на одну вечеринку волосы красил, под панка косил.
— Супер! — у Игоря глаза засветились от предвкушения.
Мы разделили между собой баллончики и принялись за работу. Бедный Юра пал жертвой нашей больной фантазии. Мы его так раскрасили, что он стал похож на попугая! Ну, или на панка. Хотя... не вижу разницы. Вот! Точно! Все нормальные люди произошли от обезьян, а панки явно от попугаев!
— Ой, чё будет! — потер руки Игорь.
— Пойдем-ка наверх, — подмигнул я им. — Музыку послушаем, потанцуем.
Мы поднялись на просторную лоджию моего особняка. Я покопался в дисках и нашел там один старый-старый диск, оставленный у нас сыном одного из инвесторов отца. Парень увлекался металлом, меня подсадить пытался, но мне не понравилось, и я диск засунул куда подальше. Неужели пригодился!? Мы включили музыку на полную и, хохоча как ненормальные, принялись прыгать. Создавалось впечатление, будто мы решили проломить пол. Наташа, хоть и являлась старшей, но, не обладая блестящим умом, распустила волосы и изображала для нас очень плохую девушку. Честное слово, внутри этой серой мышки спит горячая штучка!
Через несколько минут с первого этажа донесся крик, перекрывший собой даже дикий крик металлистов.

Выстрел второй. Глава 8.

Когда мы, подлые люди, спустились на первый этаж, Юрки там уже не было. Видимо он обиделся и ушел как всегда жаловаться на нас Кириллу. А что, в интернате они общались именно так - Юрку кто-то обежал, он метался, потом приходил Кирилл, раздавал всем люлей и со спокойной совестью успокаивал Юрку. А люли раздавать этот на вид скромный парень мастер. и пофигу что он драться не как не умел, так до сих пор и не научился, зато мог расстрелять своими фирменными пейнтбольными шариками из пейнтбольного маркера. Именно так мы с ним и познакомились, в принципе, но все по порядку.
Мы с Игорем и Наташей разместились на том диване, на котором до того спал Юрка, и принялись обреченно ждать с моря погоды. В дверь позвонили, я пошел открывать. На пороге стоял взъерошенный как воробей бледный Кирилл и как-то натянуто улыбался, теребя висящий на шее кулон. Эх... люблю я его. Такой милый, смущенный, хорошенький...
- Жень... - начал он и осекся.
- Чего? - спросил я, пытаясь вытряхнуть из головы всю эту ерунду.
- Ну... я тут подумал насчет твоего предложения и решил, что... я согласен, вот,  выдавил он из себя.
Я чуть не подпрыгнул на месте. неужели да? ДА, ДА, ДА, ДА, ДААААААААААА!!! ура! Небеса и госпожа удача на моей стороне, я счастлив. Если бы не сидящие в зале Игорь с Наташей, абсолютно ничего не подозревающие о моих пристрастиях, я бы сейчас сжал этого чудака в крепких объятиях, или как минимум проорал что люблю его так, чтобы полгорода услышало! Однако... застеснявшись друзей, я ограничился счастливой улыбкой, схватил своего любименького мальчика за руки и, пытаясь вложить в голос всю свою радость, сказал:
- Я безумно рад! Думаю, нам будет вместе очень и очень хорошо.
Но это он лишь налился краской и радостно улыбнулся. Сейчас почему-то он казался мне совсем другим человеком. Совсем не таким, каким был, когда я предлагал встречаться. Однако Кирилл и раньше менял настроение как перчатки, так что по этому поводу я не расстроился, и даже не насторожился. Плавали, знаем.
- Тогда... останешься у меня ночевать сегодня опять? - спросил я с надеждой.
- Нет, я пожалуй буду с родителями, - помотал головой он. - Я боюсь, что снайпер вскоре до них доберется...
- Но если ты будешь с ними - лишь погибнешь! - я крепче сжал его руку. - А если ты будешь со мной, то меньше возможность того, что он убьет тебя. На бы вообще лучше спрятаться.
- И то верно, - как-то рассеянно кивнул он. - Однако я бы все равно хотел ночевать дома. Ничего?...
- Все нормально, - расстроился я. - Поступай как знаешь.
Мы вошли в зал. Игорь поздоровался с Кириллом за руку и улыбаясь во весь рот спросил, куда это мой неугомонный друг испарился.
- Да так, ходил домой, - сказал Кирилл смущенно. - Ничего особенного...
Однако не успел он договорить, как в дверь начали трезвонить так, что у нас на минуту заложило уши. Я, плохо соображая что делаю, подбежал к двери и распахнул ее. На пороге стоял чем-то жутко перепуганный Юрка. Таким я его еще не видел. Чтобы Юрку выбить из колее, нужно очень и очень постараться, поэтому я сразу понял - случилось нечто ужасное. Просто невыносимо ужасное. И все равно, что с разноцветными волосами он больше напоминал клоуна - Юрка остается Юркой.
- Там.. родители Кирилла... убиты! - выпалил он, задыхаясь. - Я позвонил в полицию, они уже едут.
Эту фразу услышал Кирилл и практически сразу упал в обморок. Хм... реакция однако... Однако то, что киллер до них все же добрался - уже плохо. Очень и очень плохо. значит мы следующие. я, Ян, Кирилл... стоп, а почему он не убил подростков?